Татьяна Корсакова “Код Шахназарова. Сериал знаменитого кинорежиссера”

Телеканал «Россия-1» показал восьмисерийный фильм Карена Шахназарова «Анна Каренина. История Вронского». Размышления по поводу самого факта его демонстрации во время пандемии привели автора этой статьи к неожиданным выводам.

Известный российский кинорежиссер не стал в очередной раз иллюстрировать кинокадрами самый читаемый в мире роман Л.Н. Толстого. Нет, он создал новое кинопроизведение на основе двух литературных явлений – романа Льва Толстого «Анна Каренина» и повести «На японской войне» Викентия Вересаева, военврача в начале ХХ века, а также вересаевского цикла «Рассказы о японской войне». Это история любви, тяжелой нравственной борьбы и смерти, которую вспоминает в 1904 году в госпитале, наскоро устроенном русскими медиками в маньчжурской деревушке, куда вот-вот войдут японцы, раненый полковник Алексей Вронский (очень убедительный актер Максим Матвеев). Он рассказывает эту мучающую его всю жизнь историю своему лечащему военному врачу, хирургу Сергею Каренину (его прекрасно сыграл Кирилл Гребенщиков), который оказался сыном его любимой женщины Анны. Не будем спорить о том, имел ли право создатель фильма, инициатор и соавтор нового сценария, на «продолжение» известной истории. Имел. Как художник. Все дело в таланте, вкусе, знании жизни и чувстве здравого смысла – всего этого у Шахназарова в избытке.

Для нас же главное понять, для чего Карен Георгиевич сделал новую версию известного сюжета и как именно. И вот тут придется вспомнить, чем развлекались филологи мира в конце 2020 года: они искали слово. Главное слово «ковидного» года. В России им оказалось слово «самоизоляция». Наверное, оно чаще всего встречалось в речах и публикациях. Однако если бы мы стали искать самое необходимое понятие, самый необходимый во время всемирной катастрофы код действий, то в сознании непременно возникло бы более сильное слово – ОТВЕТСТВЕННОСТЬ. Но это ведь и есть суть телесериала Шахназарова. Причем тут Анна Каренина? При том, что в телесериале Шахназарова художественными средствами совершается скрупулезный анализ поведения героев, по большей части поведения героини, а также ее, как оказывается, вовсе не противного мужа (отличная работа Виталия Кищенко). Прослеживаются две линии, две опутывающие людей ленты. Первая, всем известная, внешняя – то, что помнит о своем романе с замужней женщиной и ее самоубийстве Вронский. Второй, основной путеводной, лентой режиссер помогает главному герою проследить историю психологического, если хотите, падения Анны. Всем прежним Аннам, включая даже ту, которую обрисовала в 1935 году в американской экранизации романа Толстого строгая и нежная шведка Грета Гарбо, недоставало самого главного – показать, как дошла героиня до жизни такой, точнее – как она дошла до такой страшной смерти.

Они все, русские и нерусские Анны были… слишком эстетичны, чтобы мы поверили, что эта пусть грешная, но все-таки вменяемая дама способна превратить себя посредством едущих вагонных колес, извините за натурализм, в кровавые обломки. А Елизавета Боярская сумела всей своей ролью по-толстовски тщательно доказать, что дальнейшее существование для Анны лишено всякого смысла. Шахназаров с помощью Боярской превращает кинофильм в антиучебник жизни: как не надо себя вести даже адски влюбленной женщине. Как не надо забывать о главном в жизни – об ответственности, прежде всего перед детьми. Как надо останавливать себя мудростью всё испытавшей женщины.

Актриса показывает накрученную, позволенную себе истерию влюбленной женщины с такой ужасающей точностью, что, в конце концов, начинаешь понимать: да ведь этой Анне действительно нет места в жизни. Она сама ввергает свою душу в преисподнюю, обрекая на душевные муки, по меньшей мере, четырех участников трагедии: мужа, сына, дочь и возлюбленного, а также и слуг: чего только стоит сцена с рыдающей от предчувствий служанкой в карете, которая везет Анну на станцию… Вот это и определяет шахназаровское прочтение известнейшего сюжета: всё на свете взаимосвязано. Одно предопределяет другое. Завязка сюжета приводит к развязке… Как сегодня – одно действие, одно решение (да что там сознательное действие – один чих не прикрытого маской безответственного заболевшего во время нынешней пандемии), равно как и бездействие могут привести к непредсказуемым последствиям для миллионов людей.

А разве не БЕЗОТВЕТСТВЕННОСТЬ – многотысячные митинги, прущая за европейскими благами и якобы извинениями миграция, полная безнаказанность за бесстыдство и безграмотность скрывающегося под никами Интернета, всеобщая доступность виртуальных удовольствий и прочих прелестей коллективного заразного помешательства, которое Стефан Цвейг определял коротким словом «амок». Возможно, такой конкретной цели – предупредить – художник перед собой не ставил. Но именно как художник этот умный режиссер интуитивно понял, что тенденция превращается в реальность.

В послужном списке Карена Шахназарова есть очень интересный фильм «Цареубийца». Врач-психиатр Смирнов (Олег Янковский), переехав на работу в провинцию, принимает решение не только пользовать, то есть лечить странного даже для психбольницы пациента (британский актер Малкольм Макдауэлл), но и всматриваться в него, изучать. Тот мучается от навязчивых превращений – то в убийцу Александра II, то в убийцу Николая II, внука убитого Александра Освободителя, при этом на теле у пациента и в его теле проявляются знаки – шрамы и язвы, которые остались после казни и смерти у реальных убийц Игнатия Гриневицкого и Якова Юровского соответственно. Чистая реинкарнация, короче говоря. Постепенно психиатр убеждается в том, что и он также реинкарнация – императора Николая II. Но вовсе не о мистике этот фильм, это было бы мелко для Шахназарова, а о том, как и почему обычный человек Юровский, сын старьевщика, организатор расстрела царской семьи Романовых, столь БЕЗОТВЕТСТВЕННО спокойно идет на убийство другого человека, других людей, в том числе ребенка и юных девушек. Этика пробудившегося к активной политической жизни Герострата?

В «Анне Карениной. Истории Вронского» кинорежиссер продолжает это исследование. Анна ведь тоже доходит до страшного решения – убийства. Убийства самой себя. Как нехотя везет ее карета на станцию, как словно застывают в ужасе кони, блестяще показал оператор Александр Кузнецов – это великие, завораживающие кадры! Но Анна не доезжает в этом фильме до места своего самоубийства – об этом помнит Вронский, не забывая заметить Сергею Каренину в рассказе о его матери, что всё время чувствует присутствие духа Анны в своей жизни и тут же – окликает этот дух. Её окликает – любимую.

…В новом веке режиссер художественных фильмов Карен Шахназаров не сразу, но стал одним из самых вдумчивых политологов современности. Одно только присутствие его на ток-шоу позволяет терпеть благоглупости других участников: то откровенно слабых, то откровенно любующихся собой, а также крики, крики, крики… А после выступления Шахназарова можно уже выключать телевизор: главное сказано, причем с полной ОТВЕТСТВЕННОСТЬЮ за сказанное, со знанием дела. Мне же не отделаться от чувства благодарности Карену Георгиевичу за одно, не очень заметное, но важное высказывание. Он как-то назвал события 1991 и 1993 годов не революцией, как привычно жонглируют словами говоруны от политики, а контрреволюцией. Просто подумал – и сказал. Так и с фильмом: просто подумал – и высказался.